Обычно казаки просят из бюджета денег. Иногда ещё землю, заводы и даже рыбные промыслы. Иван Панченко, родовой казак из Ставрополя, наоборот, предлагает убрать государственное финансирование казачества в нынешнем виде, отменить «Закон о госслужбе казачества» и не принимать разрабатываемый в данный момент федеральный «Закон о казачестве». Почему реестровый путь развития казачества зашёл в тупик, он рассказал в интервью корреспонденту КАВПОЛИТа.

Два года назад вы как начальник юридической службы «Станица Казанской» были активным участником рабочей группы по объединению казаков города Ставрополя, разделённых на несколько организаций. Объединения не произошло, но тогда некоторые ваши оппоненты намекали мне, что станица просто рвётся к государственному финансированию, и без того скудному.

— Вот самая большая беда сегодня в том, что у казаков в голове не казачество, а деньги. Вся казачья деятельность у нас начинается с того, сколько это будет стоить, сколько я буду получать, какие субсидии выделяют.

По факту из казачества сделали место работы, и только. Круги походят больше на партсобрания, либо на собрания акционерного общества, чем на то, чем они должны быть. Из казаков делают холуев, которые должны молчать и «играть в армию».

Результат на сегодняшний день плачевный. Большинству это не надо. Я ушёл в 2013 году и не вхожу больше ни в какое общество. Я независим и беспристрастен, но помогаю всем – и казакам СГКО, и «Станице Казанской».

И я вижу, что у казаков нет базиса, к которому они шли.

— Какого именно базиса?

— Старики говорят, что у них была цель объединиться, чтобы возрождать казачество. На тот момент они толком и не понимали, что возрождают. Они добивались финансирования и преференций, чтобы стать самодостаточными.

В результате в казачество пришли люди, подчас не имеющие отношения к казачьему народу, провозгласили себя атаманами и собрали таких же единомышленников.

— Это же случилось не в 2013 году. К концу 90-х казаки уже были при рынках, при земле.

— В 90-х годах возрождали визуальные картинки. Традиционного уклада не было нигде, тем более в казачьих обществах. Старинный уклад ведения круга был нарушен. Не стало равенства.

Беда нынешних казаков в том, что они не знают, кто они. По этому поводу извечно много споров. Я лично считаю, что Илья Качанов более удачно это описал.

В своё время российское государство сделало всё, чтобы, как сейчас говорят, «интегрировать» казачий народ. Но, к сожалению, эксперимент с казачьим сословием сгубил и идею, и народ.

Самосознание современных казаков в большинстве либо не сформировано, либо формируются только на стереотипах из художественных произведений. Нет даже представления о том, кто такой казак. В казачьи общества идут в большинстве случаев, чтобы найти единомышленников, духовных братьев. У людей есть потребность в общении и самопознании.

Но если раньше в Ставропольском городском казачьем обществе было несколько тысяч человек, то сейчас активных членов 200-300 человек по всем городским обществам. Казаки не видят перспективы в казачестве-работе, в тех порядках, которые насаждаются для работы, а не развития казачьей общественности.

Максимум что нас ждет на этом пути – казачья милиция.

— Уже несколько лет в крае работает оплачиваемая окружная казачья дружина, и это считается прогрессом в развитии казачества.

— А до 2013 года мы ходили дежурить бесплатно, просто потому что Ставрополь – это наш город.

Финансирование дружин идёт за счёт бюджета. Казачьи общества в большинстве своем несамодостаточны. Поэтому сегодня есть дружины, а завтра, если не будет финансирования, не будет и дружин. Из-за этого казачьи общества оказались на коротком поводке у государства.

Кроме того, те, кто изначально выступал за создание дружин, имели в виду нечто другое. По факту дружинники выполняют функции полицейских патрулей, зачастую выступая понятыми, что недопустимо. Но в отличии от полицейских у них нет тех же соцгарантий.

— Дружинники рады, что у них хоть какая-то работа есть.

— Да, это так. Есть среди них и казаки, которые еще живут романтическим героизмом. Но если казачество — это работа, то казаки никогда не будут считаться народом. Для чего создаем все эти нелепости? Есть желание – иди служи в полицию, армию, МЧС и т.д. А создавать дешёвые заменители под вывеской казачества — обман.

— Видимо, казаком быть «модно»?

— Я бы сказал, это опасная мода. Помните в конце-90-х начале 2000-ных моду на скинхедов? Молодёжь бессознательно тянется к визуально сильным. Так происходит и с казачеством.

Я видел в его рядах бывших «скинов». Я это не одобряю, потому что их жизненная озлобленность толкает их на нехорошие вещи. Ими движет жажда ненависти. Это категорически не соответствует мировоззрению казака.

Сложно найти родового казака, который хотя бы немного не был верующим. Я отчётливо понимаю, что такое прощение и чего нельзя простить. У многих казаков с возрастом появляется особое понимание веры, Бога, не как чего-то недостижимого, далёкого, а того, что всегда рядом.

Казаки признаются, что они не находят в казачестве духовного братства. Поэтому они числятся в обществе год-два и уходят. И что самое неприятное: полностью и категорически порывают с казачеством.

Целью казачьих обществ могло бы быть создание казачьих резервных полков. Они существовали испокон веков. Несколько раз в год проводить полевые сборы для казаков, контролировать численный состав – вот функции атамана войска и его администрации.

— Я как-то задавала вопрос о создании мобилизационного резерва атаману реестрового Терского войска. Он сказал, что пока команды на формирование таких полков не поступало. Поступит – создадим.

— Я никогда не возражал против того, чтобы войсковой атаман был наказным. Но если он далёк от казачества, как он будет отстаивать интересы казаков? Если атаману это не надо, он ждёт приказа сверху. А он не должен ждать, он должен сам организовать всё так, чтобы в нужный момент это чётко сработало.

— Ну вот окружная дружина и считается тем активом, который можно в любой момент мобилизовать. Было бы больше финансирование, была бы больше дружина.

— Опять мы приходим к деньгам. Но есть же ещё любовь в родной земле, любовь к семье. Она должна быть от сердца. Люди, из которых будут формироваться резервные полки, понимают, что от них ждут защиты Отечества.

Хорошо, если казаки самоорганизуются в этих полках, поскольку сейчас казачьей и иной службы не существует. А потому закон о госслужбе российского казачества надо просто отменить. Он не работает во благо казаков.

А федеральный закон о казачестве, который планируют принять, забьёт кол в казаков и… откроет дверцу для казачества. В законопроекте записано, что казак – это гражданин Российской Федерации.

— В новый закон будут перенесены формулировки из закона о госслужбе?

— Да. И к этой формулировке у меня первый вопрос: а что, казаки не уезжали в своё время из России? Или, пересекая границу, они лишились национальности? Это абсурд.

Уже и инициатор возрождения казачества на Ставрополье Пётр Федосов заявляет, что государство задушило казаков в своих объятьях. Оно должно отказаться от участия в жизни казаков, и тогда казаки начнут самоорганизовываться, при условии наличия самосознания. Казачество либо станет самобытным, либо перестанет существовать. В нём не останется места для солдафонства и шутовства.

— Но ведь те, кто сейчас получает зарплату за казачьи обязанности, первые скажут, что государство бросило казаков.

— Первое, что должно будет сделать государство, отменив закон о госслужбе казачества, создать для «отставников» достойную альтернативу. Дать им красивую форму. Дать им ту работу, к которой они привыкли и могут эффективно выполнять. А казаки будут жить и без погон, и без медалей.

Казакам надо создавать национально-культурные автономии. У нас ведь права казачьего народа в России нарушены тем, что у нас есть казачьи общества.

— Чем нарушены? Тем, что присвоено ваше имя?

— В дореволюционной России казачье войско было по сути ведомством воинской службы. Так и создавайте ведомство. Не надо создавать казачьи общества, в которые могут войти люди любой национальности, и они будут называться казаками. Это унижение родовых казаков.

Они хотят службы, а казаки хотят жизни. Тем более, мы потомки тех, кто освоил эту землю, путем больших тягостей и лишений. Наше право быть хозяевами своей земли.

Государство влезло в жизнь казаков, лишило их возможности самоидентифицироваться. У нас казак, имея конституционное право на национальную самоидентификацию, должен ещё это подтверждать. Это унизительно.

Сейчас казаками становятся те, кто идёт работать в казачье общество. К сожалению, их эти вопросы не волнуют. Но именно их мнение важно для государства.

Хотите объединить казаков? Отмените все сопутствующие законы и уберите причину разобщённости – государственное финансирование. Поддерживайте развитие казачьих этнических объединений. Ведь дальнейшее развитие казачества возможно только в виде национально-культурных автономий с правами народа.

Мы, родовые казаки, будем в правовом поле добиваться реализации своих прав. Придёт момент, когда государство поймёт, что тех, на кого оно рассчитывало, у него за спиной нет, так за работу надо платить, а те, кого оно игнорировало, всегда придут на помощь. 

Ссылка на источник: http://kavpolit.com/articles/gosfinansirovanie_kazachih_obschestv_nado_otmenit-32188/